Мир глазами коряков и чукчей.
По мировоззрению коряков и чукчей, как и многих Сибирских народов, наш мир населен целым сонмом разнообразных духов, которые обитают вокруг нас. Даже каждый предмет, каждая деревяшка, камешек, река или озеро представляет собой некое существо, невидимое обычному глазу. Этим духам приносится неимоверное число всяческих подношений. Духов можно по своему оттенку доброго и злого, разделить на одноименные группы, условно. Так в принципе нет четкого деления на добро и зло, так как тоже зло может принести человеку удачу, если оно было вовремя задобрено подношением.
Самый главный дух – охранитель у коряков и чукчей, как у прибрежных оседлых так и тундровых кочевых, это – огонь. Огонь – «милгын» самое сакральное существо в мировоззрении коряков и чукчей. Его можно было добыть только специально предназначенным для этого прибором - «гычгый», или «гыргыр». Считалось, что в каждом жилище огонь должен быть добыт только членом семейства, и только прибором, который он сам изготовил. «Гычгый» - это второй по важности предмет из числа духов – охранителей. Огонь, добытый с помощью спичек, или огнива, или другим способом считался ненастоящим. Когда молодой человек из селения привозил невесту из другой семьи, её обязательно очищали огнем, который был добыт с помощью «гычгыя» в стойбище жениха. «Гычгый» представляет собой грубо вытесанную антропоморфную фигурку с проделанными в нем углублениями, в которые кладется мох, или сухая трава, потом туда вставляется сверло, и с помощью оленьего позвонка, или позвонка морского животного придерживается. Само сверло приводится в движение лучковым прибором, которым водят вперед и назад, заставляя сверло вертеться с невероятной скоростью, тем самым раскаляя трением дощечку и сверло. Мох, или трава разгораются от высокой температуры, затем этот мох перекладывается в кострище, где из него раздувают уже большой огонь. «Гычгый» считается охранителем всей семьи и хозяином всех животных, которых добывает человек. Если оленевод – оленей, если морской охотник – морских зверей. Поэтому дощечку в виде человека постоянно «кормили», настоящий «гычгый» всегда выглядит засаленным, от постоянного кормления жиром, или кровью. Огню же всегда приносится жертва – «инэлвыт», в виде кусочка еды, или предмета, который приносит пользу человеку.
Третьим, после огня и «гычгыя» по важности охранителем считается бубен, «яяй», или «ярар». Это дух – охранитель должна иметь каждая супружеская пара, как охранителя семейного благополучия. В бубен может стучать любой член семьи. Но обычно без особой причины бубен не использовался. Его также кормили, смазывая жиром.
Четвертый по важности предмет в жилище коряков, это – жердь, или лестница, в зависимости от того, к какой группе принадлежит семья коряков. Если это оленеводы, то тогда это – жердь, специально поставленная прямо напротив входа. Жердь называется – «ян’ъяклявол», т.е. отдельный мужчина. Женщина не имела права переступать через эту жердь, и сидеть рядом с ней мог только мужчина – глава семейства. У оседлых коряков – нымыланов, священной была не жердь, а лестница ведущая от входа в землянку внутрь. Так как жилище нымыланов имело два входа, зимний и летний, или женский и мужской. Летним, который по своей сути представлял обычную дверь сбоку, пользовались только женщины в летний период, для мужчин пройти через этот вход считалось зазорным. Того, кто сделает поднимали на смех, для мужчины это равнозначно тому, что он превратился в женщину. Из – за этого возникло не мало конфликтов с казаками, когда они отказались заходить в землянку через крышу. Второй вход, как уже было сказано, проходил через крышу, и в зимнее время им пользовались все, и мужчины, и женщины, и дети, и даже старики. Спуск и подъем производился с помощью лестницы – «гытыгыт», которая шла прямо от края дымового отверстия над очагом, и до пространства рядом с костром. Из-за своего расположения вся лестница покрывалась копотью, и от частого пользования становилась отполированной до блеска. В лестнице имелись полукруглые отверстия для ног. Дети и женщины с легкостью поднимались и спускались по ней. На самой верхушке лестницы нередко вырезалось лицо, символизирующее духа этой лестницы, духа охранителя этого жилища. Его также всячески задабривали. Казаки имели возможность от души поиздеваться над нымыланами, узнав сколько почестей они отдают этой лестнице, особо наглые казаки специально пинали «гытыгыт», чтобы понаблюдать, как все жители землянки бросают свои обычные дела, чтобы приготовить кучу разных блюд, с целью задобрить рассерженную лестницу – духа.
Также было множество предметов – охранителей в специальной связке «тайн’ыквыт», где висело большое количество различных предметов, которых, обладатели этой связки, посчитали духами. Олений рог необычной формы, деревяшка, по форме напоминающая человека, или животного, специально вырезанные фигурки людей и животных охраняющих тот, или иной важный предмет. Так были отдельные охранители лодки – байдары. Был специальный дух – охранитель, которого доставали если болел ребенок, или был при смерти. Эти духи «эн’ъяискамаклё», ищущие душу. По представлениям коряков и чукчей, душу ребенка, пока он ещё маленький можно было вспугнуть, или её могли похитить злые духи.
Злые духи звались по-разному. У чукчей это – кэле, рэкке. У коряков – кала, нинвит. Есть у них общее – эти духи распространяют болезни и их трудно увидеть. Считалось, что за каждым углом может поджидать злой дух, который то и дело норовит причинить беду человеку. Коряки говорили: «Ведь не просто так на усталого путника, скатывается со скалы камень…». Нинвиты, сами по себе невидимы, но могут увеличиваться до гигантских размеров. Они проникают внутрь человека, и поедают его органы изнутри, тем самым вызывая болезни. Нинвитов можно привлечь гуляя в одиночку по тундре, или поддавшись грусти. Поэтому считалось, что грустить – это грех. Когда человек уходил в тундру, то всегда брал с собой нож «в’ала» и посох «очымн’ын», которые оберегали человека от бед. Для того, чтобы заведомо уберечь себя от нивнитов, у коряков считалось лучшим способом завести собаку с «четыремя глазами», т.е. собаки, у которых над глазами на шкуре были белые или черные пятна. Считалось, что такие собаки видят больше, и могут увидеть нинвитов. Были ещё способы обернуть злых духов себе на пользу. Как у чукчей, так и у коряков на одежду пришивались специальные кружочки – «йыялн’у», "солнышки", или "луны" . Иногда это были просто круглые нашивки из оленьего меха, иногда с изображенными внутри животными, или фигурой человека. Разница между чукотскими и корякскими «солнышками» состояла лишь в том, что у чукчей такой оберег обычно пришивался изнутри, а у коряков снаружи. Пришивали их особенно много на спине, где человек был особо уязвим, также на места, где имелись боли. Этот кружочек сродни индейскому «ловцу снов», который притягивает все плохое. Корякское «солнышко» засасывает злых духов в себя, и заключает в специальные подвески – «пин’яку», как в ловушке, после чего злой дух становился покорным человеку, и приобретал статус оберега.
Кала, или кэле – это многорукие чудовища – людоеды. Есть множество преданий у коряков и чукчей, повествующих о встречах с этими существами. Они живут, как люди, ведут хозяйство, но едят исключительно людей. Их обычно изображают черными, мохнатыми с острыми зубами и множеством рук, и ног.
У коряков также имеются представления о священных местах, где обитают духи. Духи эти не имеют конкретной окраски добра и зла. Например, особенно выделяющиеся сопки, или горы, или утесы называются – «аппапиль», т.е. буквально дедушечка. В таких местах всегда оставляли полезные вещи, чай, еду, спички, иногда ножи, или копья. «Где же бабушечка?» - спросите вы. Один из главных сакральных предметов у коряков, «аняпель» бабушечка. Это камень, подвязанный к треноге. С помощью этого камня обычно выбирают имя новорожденного, методом гадания. По мировоззрению коряков и чукчей, каждый родившийся человек – это переродившаяся душа одного из предков, а кого - узнавали с помощью «аняпель». Произносились имена всех умерших предков, и на каком имени камешек начинал покачиваться, тот предок, значит, и «пришел». Если имя не удавалось установить методом гадания, тогда искались особые приметы того, или иного предка, которые могли передаться новорожденному. Детям всегда вешался на руку оберег – веревочка, который оберегал их душу от нинвитов. Души детей считались особенно уязвимыми. Также для особой защиты, ребенку иногда давалось второе имя – оберег. Имя это обозначало что – нибудь неблагозвучное, например «собачьи какашки», или «задний проход» какого – либо животного, считалось что такое имя не прельстит злого духа. Бывали имена – перевертыши, например «Кокок», или «Камак», которые читались одинаково в одну и в другую сторону. Такие имена путали злых духов.
Один из способов уберечь семью, или человека от напасти нинвитов, был шаман, «ан’ан’ылг’ын», буквально "говорящий с всевышним", или "призывающий". Шаманы камлали с помощью бубна, и никогда до этих обрядов не допускались посторонние и иноплеменники. Шаман упрашивал своих духов помочь отпугнуть злых духов, или помочь ему их найти, после чего тот будто высасывал эти злые силы через затылок, и выплевывал в виде черных червячков. Иногда шаман пользовался помощью одурманивающих средств, чтобы транс его был глубже, и видел он больше. Одним из этих средств были мухоморы. Самые древние наскальные рисунки – «петроглифы», т.е. «каменные знаки», найденные на Пегтымеле рассказывают о том, как предки чукчей и коряков употребляли мухомор. На рисунках видно изображения женщин с головами, повторяющими форму гриба – мухомора. По словам людей пробовавших этот гриб, мухомор показывал им то, чего не мог видеть человек в обычном сознании. Душа их уносилась на самый край вселенной, откуда можно наблюдать за всем происходящим в мире.
Одним из важных элементов в мировоззрении коряков было погребение. Каждому человеку ещё при жизни начинали изготавливать погребальную одежду, но не заканчивали её специально, так как считалось, что, если закончить её, человек незамедлительно уйдет к праотцам. Шили такую одежду красивой, но кривым, неаккуратным швом. Погребальная одежда коряков всегда шилась с небольшим удлинением сзади, похожим на хвост. Делалось это в дань памяти предкам. Считается, что предки коряков носили именно такую «хвостатую» одежду. По одному из преданий хвост на кухлянке нужен был для того, чтобы все предки умершего, как только он попадет к ним в верхний мир, могли выстроиться за ним вряд держась за хвост на его одежде, и тем самым образовать цепь поколений идущую друг за другом. Отголосок этого предания можно увидеть в корякской игре "Ворон и воронята", когда люди - воронята выстраиваются за матерью вороной в цепочку, держась за подол кухлянки сзади. Та в свою очередь должна уберечь их от Ворона, который пытается схватить самого последнего в цепочке.
Когда человек умирал, все близкие собирались в жилище умершего и устраивали прощание. Прощание не было похоже на грустное расставание, скорее на пир. Все должны были веселиться и пить чай. У покойного была своя чашка, которую периодически обновляли. Плакать запрещалось. После трехдневного прощания, покойного уносили в заранее заготовленное место в тундре, где его сжигали на костре. При умершем было все его имущество, так как считалось, что на том свете он продолжит свою жизнь. Лицо умершего зашивалось наглухо, так как через его глаза на живых могли посмотреть нинвиты, и напасть на них. У береговых коряков умершему клались кости рыб. Они нужны были ему, так как считалось, что перед тем, как его душа попадет в мир мертвых, он должен пройти через селение собак. И если покойному случалось при жизни жестоко обращаться с собакой, в этом селении на него обязательно накинуться злые псы. Именно на этот случай ему нужны рыбьи кости, чтобы откупиться от злых собак, и пройти благополучно. При сожжении присутствовали специальные женщины, которые в нужный момент должны были вспороть живот покойному, и убедиться, что в нем нет зла причиненного нинвитами. Уже после делались надрезы на лице, означающие смерть нинвитам. После обрезались сухожилия рук и ног. В нынешнее время живот и лицо уже не режут, но сухожилия перерезают до сих пор, по одной практической причине, если этого не сделать, то во время сожжения покойный «сядет» по среди горящего пламени. После обряда все присутствующие должны были пройти через специальные ворота из ольхи, или ивового тальника, так как эти деревья считаются у коряков священными. И уходить с места сожжения нужно было зигзагом, чтобы запутать злых духов, которые могли быть в покойном.
Душа умершего по преданию коряков вылетала из тела в виде птички, которая устремлялась к небесам, в верхний мир. По пути её всячески пытались схватить злые духи. По мировоззрению коряков, мир делится на пять частей. Основная – средняя, где живем все мы, и животные. Два нижних яруса, и два верхних. У чукчей, к примеру, этих ярусов больше. Четыре верхних, и четыре нижних, всего в итоге девять, включая средний. Также считалось, что у человека, на самом деле, несколько душ, одна основная. Все части души отправляются в разные миры, и только одна основная в виде птички летит на самый верхний. Душа человека – «уичит», находится в углублении, где шея переходит в ключицу. Именно туда целит охотник, стреляющий в медведя. Конец.
К.А. Косыгин
